ЭЛЕМЕНТАРНАЯ ИСТОРИЯ

Дело было не то в Европии, не то в Америции,
а возможно, в Индии.
Собрались мы с Берклием и Бором на его фермий.
Сидели икалий.
Вот Бор нам и скандий:
«Чего без кислорода сидеть, и так сера на душе.
Давай по рубидию скинемся».
Ну, мы все рады — какой технеций!
Одно слово — титан.
И тут Берклий нам скандий: «Я-то с Галлий, значит, неодим».
А Бор ему:
«Раз неодим, давай два рубидия», — и нам под­марганец.
Берклий жмется:
«У меня одна медь астат, аргентум весь кончился…»
Тут я, как самый актиний, у него иттербий:
«Платина, — говорю, — и все тут!»
А Берклий:
«Что я, гольмий должен с фермия уходить?»
С большим трудом палладий.
«А кому бежать? — кричит Берклий. — Я-то совсем хром…»
Тогда Бор сбериллий наши рубидии,
сунул себе под мышьяк и побежал.
А Берклий радон, как торий.
Сидим мы, кюрий, ждем Бора.
Вдруг слышим: «Аурум, аурум!» Я говорю: «Никак Бор?».
А Берклий: «Нет, неон».
Гадолиний мы, гадолиний, кто бы это был…
Берклий тем временем в углу с Галлий, рука на таллий,
что-то ей про Франций залитий, старый плутоний,
а она ему на шею висмут.
Вдруг слышим опять: «Аурум, аурум!»
Выходим мы, смотрим — бежит Бор,
а за ним соседский кобальт Аргон,
и гафний, гафний на него.
Догнал он Бора и как уксус его за мышьяк,
где наши рубидии лежали.
Наш Бор парень железо, не уступает:
«Сурьма, кричит, свинец, празеодим проклятый!»
А тот знай его тербий. Тут Бор совсем лютеций стал.
Руками машет, орет: «Кто мне рубашку лантан будет?»
Смотрим — а наши рубидии уже у кобальта во ртути.
Я к нему:
«Аргончик, — говорю, — скажи «гафний», ну, скажи!»
А он только сквозь зубы цезий: р-р-р…
И тут Берклий станнум на колени,
подполз к Аргону да как заорет: «Гафний!!!»
Ну и цирконий —
Аргон наши рубидии проглотил и бегом с фермий.
Мы к Бору:
«Полоний на место наши рубидии», — а он:
«Что я вам родий их, что ли?»
Плюмбум мы на него и ушли.
Чтобы мы еще когда натрий соображали — ниникель.